VII СУН ПЯТЫЙ

      Сун Пятый сидит на крыльце и пытается вспомнить нечто важное: Бесконечный Путь и Великого Странника, истинную сущность того, что они называют Фы и Сы, эти занятные существа, столь озабоченные пустяками...
      Бесконечный Путь не имеет ни начала ни конца и можно идти по нему долго-долго, хотя некоторые полагают, что ты просто нежишься под лучами вечернего теплого солнышка, опускающегося, как и положено в Японское море...
      Истинная сущность Фы и Сы на миг делается ясна и вдруг Сун Пятый понимает, что думает на Языке-Без слов. Японское море и прочая дребедень перестают существовать и возникает пустынный пляж, на котором играют Золотой Лев и Маленькая девочка.
      -Я- Некто! - восклицает один из них.
      -Я- Никто! - откликается другой.
      -Они просто играют с тобой, маленький Сун!- смеется Третий и звезды дрожат при звуках Языка-Без слов, на котором разговаривает Великий Странник...

      но тут оглушительный рев раздается из маленького домика, утонувшего в лопухах- это глупый Чеши Кушам разглагольствует с умным видом о чем-то, представляющемся ему важным и интересным. Японский Городовой слушает бредни ученика с непроницаемым лицом , Сун Пятый видит, как ему неловко и стыдно . Маленький Сун Пятый прижимает уши , распускает хвост и с возгласом "М-М-М-Р-Р-Н-Н-Я-Я!" взлетает на крышу, прогоняя по дороге несуразное желание пройтись когтями по физиономии молодого господина из дома Кушам. Истинно мудрого отличает терпимое отношение к дуракам.

      ЯПОНСКИЕ ПЕРЕПЕЛА И ПЕРЕПЕЛКИ.

      Японские перепела и перепелки живут в большой бамбуковой клетке, которую, когда не ленится, чистит Чеши Кушам, но обычно он забывает это сделать, поэтому запах довольно тяжел. Правда, к нему быстро привыкаешь. Иное дело-вопль, издаваемый каждые три минуты. "Ке-ке-ке!"- кричит любвеобильный перепел, закатывая глаза и мир становится серо-желтым. Аннуканай Отсэда дремлет в забытьи ночи, разорванной перепелиными всплеками и ему снится, что он живет в унылой стране, где все серо-желтое;
      обитатели надменно самобытны и любвеобильны; "Ке-ке-ке!"- отвечают они на любой вопрос, что означает... впрочем, это непереводимо... Язык серо-желтой страны весьма странен: мудрость и нечто, ей совершенно противоположное, называют здесь почти одинаковыми словами. Названия профессий образовывают из глаголов с помощью уничижительных суффиксов и лишь для самых здесь уважаемых- таких, например, как "тать" -делают исключение. Впрочем, в последнее время даже этот странный язык не в ходу- жители предпочитают употреблять свое горделивое "Ке-ке-ке!" вместо "Здравствуйте" и "до свиданья"...
     

Аннуканай Отсэда просыпается от очередного вопля, едва заметным движением век отправляя в небытие серо-желтую страну ... перепел кричит вновь и набрасывается на японских перепелок, сатанея от любви. Перья и кровь летят в разные стороны. Маленькие серо-желтые птички, похоже, совсем не рады.
      Одна из них, круглоглазая, похожая на крошечную японку, издает даже едва слышный писк, хотя науке доподлинно известно, что сии птицы необычайно молчаливы. Этот писк настолько поражает Городового, что он вынимает из клетки несносного крикуна и долго смотрит в его глаза цвета пыли, изо всех сил стараясь вызвать перед мысленным взором образ сосны на скалистом берегу над бурными водами.... наконец, это ему удается и подброшенная вверх птица тяжело уносит разжиревшее тело в заросли крапивы. Спустя минуту победное "Ке-ке-ке!" возвещает оттуда наступление утра...


     ... Маленькая Девочка на морском берегу строит город из серо-желтого песка. Она увлекается и населяет его крошечными человечками- почти настоящими, умеющими бестолково махать ручками, прятаться в своих песчаных домах-норках и выскакивать из них на свист. Человечки забавны, но вскоре Маленькая Девочка перестает обращать на них внимание и Золотой Лев невзначай сметает песчаный город взмахом роскошного хвоста. У Льва и Девочки в запасе еще так много забавных игр...
     ...Резной ажурный шар почти готов. Аннуканай неторопливо убирает последние шероховатости, видимые только ему. Собственно говоря, это не один шар, а семь, вложенные один в другой, искусно вырезанные из кости морского чудовища.
     Есть умельцы, изготавливающие двенадцать и больше сфер, так, что получается нечто, напоминающее работу червей-точильщиков. Городовой всегда делает семь шаров- это сакральное число. Две сферы обозначают Небо: их украшают созвездия и драконы. Две другие- Земля; они прорезаны изображениями единорогов, символов металлов и древовидным орнаментом, несущим в своих извивах тайные знаки, понятные посвященному. Две следующие сферы символизируют Человека и испещрены еле различимыми значками из священной Книги перемен, складывающимися в причудливый и очень красивый узор. Каждый поворот сфер образует совершенно неповторимую комбинацию символов Земли, Неба и Человека, которой соответствуют, по древней традиции мантра, назидательная притча и Ваша собственная судьба, разумеется, при условии, что Вы согласны доверить свою судьбу легким костяным шарам, этому маленькому подобию Поднебесной.


     Впрочем, человек, в подарок которому предназначается вещица- мингер Кааспин из Гааги, миссионер. Для него Семь шаров- просто безделушка из тех, что так искусно выделывают азиаты и он ни за что не вверит ей свою судьбу.
     Между тем вещица сия содержит даже нечто, не разделяющееся на Фы и Сы- седьмой шар, представляющий собой необработанный кусок первозданной кости морского дракона. Он невидим, пока не сломаются остальные шесть шаров...
"Ке-ке-ке!"- раздается из лопухов и Чеши Кушам в испуге роняет кисть. На драгоценном "яшмовом" бумажном листе после слов "Солнце опускается в..." расплывается причудливая клякса , похожая на очертания Японского материка.
     -Ты напрасно полагаешь, сынок, что каллиграфия проще вырезывания шаров- замечает Аннуканай Отсэда-в сущности, и то и другое есть постижение законов взаимодействия Фы и Сы. А также пресловутых Добра и Зла, которые суть не что иное, как гармония и диссонанс взаимодействия этих двух категорий. Изучающий Фы и Сы должен отрешиться от всего суетного и не обращать внимания на крики перепелов-с этими словами Городовой откладывает в сторону любовно выточенную Поднебесную и почтительно кланяясь, принимает из рук госпожи Сымисам дымящуюся чашку с ароматным чаем... в этот момент лопухи разражаются оглушительным и торжествующим "Ке-ке-ке!"
     ...-Японский Бог Дайнаку-Сама!- кротко восклицает Аннуканай Отсэда, смахивая брызги с кимоно. - Впрочем, о нем мы поговорим в другой раз. Не то, знаешь ли, настроение. Госпожа Сымисам тихо смеется, закрывая лицо бумажным веером, на котором нарисованы золотые рыбки...
     ...Я предлагаю называть это Кы- просто потому, что надо же это как-нибудь называть...Кы ничего не означает и никак не расшифровывается. Кы не переводится на другие языки, за исключением , может быть, Языка-Без Слов. Кы- это Кы. Оно не разделяется на Фы и Сы и для большинства людей не существует, как седьмой шар маленькой Поднебесной, или, лучше сказать, ее истинный смысл, ибо существовать- значит по-японски быть существенным для кого-нибудь а Кы не воспринимается непосредственно пятью органами чувств. Кы не принадлежит полностью нашему миру и вместе с тем -оно самая обыкновенная вещь...


     ...Японская муха жужжит, бестолково тыкаясь в бумажные "седзи". Чеши Кушам стискивает челюсти, но нет сил сдержать зевок и вместо благочестивых и умных мыслей о Фы и Сы в голову тихо-тихо, сами собой начинают проникать обрывки Языка-Без Слов. Они соблазнительны как легконогие плясуньи из столичного города Кото, неотразимые красавицы с пылающими глазами и холодной кожей, гибкие и нежные словно только что распустившиеся шарики ивы над неподвижной малахитовой гладью прудов вокруг княжеского замка в ласковом месяце Мон...
     Как хорошо, наверное, жить в столичном городе Кото! Говорят, при дворе Его светлости княззя Миокото-но-ками обитает не менее тысячи красавиц, искушенных в древней и современной литературе а также в классической науке любви и искусстве обольщения. И у каждой наверняка куча служанок- они-то, небось не больно сведущи в литературе, зато в остальном...
     Как жаль, что сэнсэй наотрез отказался ехать в столицу, когда господин Управляющий Южного Угла Северного Портала Восточного Терема Западного Дворца Благорастворения предлагал ему почетную и весьма недурно оплачиваемую должность Начальника при Совке и Метелке!...
     Господин Управляющий посетил их жалкую хижину на склоне горы в прошлом месяце. Сам Аннуканай Отсэда одел по этому случаю синий халат с гербом. Госпожа Сымисам, толстенькая, с увядшим лотосом в некогда черных, а теперь серо-желтых волосах, бестолково суетилась, подавая ужин. Чеши Кушаму было ее жалко- вот уж кого точно не возьмут в столичный город Кото! Она и сама понимала это, неуклюже передвигаясь по дому как большая японская перепелка, время от времени издавая почти неслышный писк.
      Наверное, из-за этого писка господин Аннуканай в столичный город Кото и не поехал. Напрасно, видно, люди говорят, что японские перепелки молчаливы...
     Чеши Кушам закрывает глаза и представляет себя при Совке и Метелке в Южном Углу ... в окружении юных красавиц и их обольстительных служанок...но тут раздается необыкновенно злорадное "Ке-ке-ке!"- и от благородных мечтаний юноша переходит к тягостной яви...
     Японский перепел, полный испепеляющей страсти, кружит над деревней, похотливо поглядывая на домашнюю птицу и мелкий рогатый скот. Крестьяне мастерят ловушки и достают припрятанные со времен принца Экосуки бамбуковые самострелы, но птица, в которую, очевидно вселился демон, продолжает наводить ужас на деревню Чи Кен. Лишь к ночи стихает неумолимое "Ке-ке-ке!"...
     -Тебе интересно ?- спрашивает Золотого Льва Маленькая Девочка.
     -Я больше люблю про войну!