XI. НА ЯЗЫКЕ БЕЗ СЛОВ ТРУДНО ЛГАТЬ!


      "На языке без слов трудно лгать!" - голос сэнсэя звучит сквозь прорези фехтовальной маски. Чеши Кушам задумывается о Фы и Сы-и тут же на него сыпятся удары бамбукового меча; кажется, что у Аннуканная в руках целая дюжина этих увесистых снарядов.
      -Подобные удары могут серьезно ранить, но врядли убьют -замечает сэнсэй- их Фы весьма несовершенно а Сы неполно. Впрочем, если бы оно было полным... -и Городовой замирает как большой богомол; Чеши Кушаму кажется, что сквозь прорези маски он видит два пылающих угля. Завороженный, молодой человек не может двинуться с места и потрясенно наблюдает, как лавина расщепленного бамбука обрушивается на него. Если бы в руках Аннуканая был не тренировочный а настоящий меч, на утоптанной земле лежали бы сейчас две аккуратные половинки Чеши Кушама...
      -Пожалуй, хватит на сегодня. Переоденься и жди меня во дворе -я хочу тебе кое-что показать.
      Чеши Кушам выливает на себя ушат холодной воды, переодевается в обычную одежду и выходит во дворик. Здесь, возле крошечного ручейка, в котором госпожа Сымисам ухитрилась развести свои любимые лотосы, стоит деревянная скамеечка. Ученик Городового садится на нее и некоторое время любуется лотосами, чуть колеблемыми течением; они столь чисты, что кажутся, как и их отражения, не вполне принадлежащими этому миру.
      На пороге появляется Аннуканай Отсэда в желтом кимоно. В руках у него- деревянная стойка с мечами, прикасаться к которой и даже вытирать с нее пыль домочадцам строжайше запрещено.
      -Вот, сынок- говорит Городовой, беря в руки один из мечей; широкий, в крикливо разукрашенных ножнах- вещь посредственная как по Фы, так и по Сы: грубая, неуклюжая работа и негодный материал. Меч этот принадлежал известному разбойнику Суну III. Им загублено огромное количество народа- должно быть, редкий клинок пролил столько крови. Но хозяина своего меч так и не спас, когда пришло его время. Впрочем, может быть, дело здесь вовсе и не в клинке..
      Аннуканай Отсэда возвращает оружие в стойку и почтительно достает прекрасный меч в черных лакированных ножнах с серебряными накладками и рукоятью, обтянутой акульей кожей. Он медленно извлекает клинок и опускает его в ручей. Потрясенный Чеши Кушам видит, как плывущие по течению листочки ивы натыкаясь на серебристое лезвие, легко разваливаются пополам.
      -Этот меч я получил на службе у Его светлости князя Миокото-но ками- говорит Аннуканай.- на мой взгляд, это вещь, весьма совершенная. Его перековывали двести раз, чтобы сталь приобрела необходимые свойства. Он верно служил дому Миокото, по большей части -на страже справедливости и порядка... Что такое справедливость и порядок, сын мой?
      Чеши Кушам начинает путано и сбивчиво объяснять, но слова не слушаются его. Все люди , кажется знают, что такое справедливость- это когда... когда... видя, что Городовой смеется, юноша сконфуженно умолкает.
      -Ты, как всегда бесподобен, дружок -говорит Аннуканай. - но мы даже не будем сейчас разбирать- что это такое; достаточно сказать лишь, что справедливость-порождение жадности, зависти и непреодолимой тяги к насилию.
      Справедливость и насилие- это всегда Фы и Сы, как правда и ложь. От их круговорота вращается мировое колесо Сансары...
      - Но сэнсэй, как же так! Ведь вы сами говорили давеча, что святой Ду-ди был послан в наш мир Японским богом Дайнаку-сама научить людей правде и справедливости!
      -Он с блеском выполнил свою задачу- ухмыляется Аннуканай- именно поэтому я никогда не пользовался этим мечом...
      наш мир- лишь тень Высшего; так, во всяком случае учил святой Ду-ди -говорит сэнсэй. -Триаде Фы : Небо-Земля-Человек соответствует триада Сы: -Душа-Дух-Тело. И триада Кы: Благодать- Деньги-Кровь, или Жизненная сила.
      Что касается Японского бога Дайнаку-сама, то он, видишь ли, главным образом- божество Денег, этой симпатичной но эфемерной тени Благодати. Деньги, мой милый- это почти то же, что Кровь: если она циркулирует свободно- тело здорово; Если на Земле что-то препятствует обращению Денег -сразу же начинают вопить о Справедливости и Порядке...
      Но, сынок, нам-то с тобой что за дело до всего этого? Денег у нас с тобой нет и не будет, а о справедливости пускай толкуют те, кто не может выдумать себе какого-нибудь полезного занятия. Японский бог сказал- и пусть себе... Тот, кого действительно стоит послушать, говорит с нами на Языке-Без-слов; на нем очень трудно лгать...Я вижу, тебе непонятно, сынок. Брось, не ломай голову- ведь сейчас мы занимаемся с тобой не философией, мы занимаемся фехтованием, искусством протыкания человека насквозь, оставаясь при этом относительно целым и невредимым...
      Усы Аннуканая сердито топорщатся. Он осторожно берет из стойки третий меч-в белых ножнах и с белой рукоятью. Вынутый из ножен, меч кажется лунным лучом, не вполне принадлежащим этому миру. Тихо-тихо сэнсэй опускает клинок в ручей и Чеши Кушам готовится узреть чудо. Но ничего особенного не происходит, просто плывущие по воде листочки начинают плавно огибать сияющее лезвие...
      -Меч, принадлежащий отшельнику Суну IV- настоящее сокровище- говорит Аннуканай Отсэда. -Это- совершенство во всем, что касается Фы и Сы. Этим клинком было спасено больше жизней, чем обитает сегодня людей в нашей деревне Чи Кен. Пользоваться им мне или кому-нибудь другому было бы хуже чем святотатством -это было бы ложью на Языке-Без-слов. Городовой тщательно вытирает клинки шелковой тканью, убирает их в ножны и, кланяясь, возвращает в стойку. Потом задумчиво глядит на бегущую воду и достает из-за пояса собственный меч.
      -Это самая обыкновенная катана, принадлежавшая моему отцу- с благоговением говорит он- а до него- деду и прадеду. Я не расстался бы с ним ни за что на свете; даже за полное совершенство во всем, что касается Фы и Сы. Меч моего рода должен быть пронесен через века неоскверненным- так, надеюсь и будет; в этом стремлении, и не в чем-нибудь другом и заключается то, что принято называть благородством... но довольно слов, дружок, лучше давай просто полюбуемся на лотосы в текучей воде... Как они благоухают! Их аромат будит во мне воспоминания юности; раньше я по неразумию гнал их прочь а теперь зову сам...Знаешь, было время- я не задумывался о Фы и Сы; просто был юн и, наверное, счастлив, хотя и не догадывался об этом. Все прошло и все осталось со мной, даже лотосы пахнут как в прежние времена... правда, это уже другие лотосы... Да и мои Фы и Сы здорово изменились, что бы там не говорила госпожа Сымисам. Они изменились, иначе бы я не ощутил течения времени... а лотосы, дружок, так же белеют и отражаются в текучей воде- эта белизна, кажется, не вполне принадлежит нашему миру...